Под вечер 21 октября 1981 года дизельная подводная лодка Тихоокеанского флота “С-178” под командованием капитана 3-го ранга Валерия Маранго возвращалась после отработки поставленных задач на базу. В районе бухты Джигит острова Русский она всплыла и продолжила движение к Владивостоку уже в надводном положении. Смеркалось. На лодке включили ходовые огни. Диспетчерская служба береговых постов ОВРа дала “добро” на проход боковых ворот в проливе Босфор Восточный. “Добро”, но уже на выход, получил и теплоход “Рефрижератор-13” крайрыболовпотребсоюза, хотя по правилам рейдовой службы пока не пройдет “эска”, рейд должен быть закрытым. С этого момента время до трагедии стало неумолимо сокращаться.Вахтенный гидроакустик субмарины, обнаружив на курсе цель, которой и оказался “Рефрижератор-13”, доложил на центральный пост о ней, однако до командира эта информация не дошла из-за недостаточной настойчивости вахтенного гидроакустика: в то время шли доклады с боевых постов о заступлении новой вахты. В дальнейшем из-за малой дистанции контакт с целью был утерян.
Шел 8-й час вечера. Экипаж подлодки заканчивал ужин. Большинство офицеров, часть старшин и матросов поднялись через центральный пост наверх к сигнальщикам подышать воздухом, покурить. А спустя несколько мгновений подводная лодка содрогнулась от мощного удара и стала заваливаться на правый борт…
“Рефрижератор-13” шел форштевнем в форштевень субмарины, у которой в носовом отсеке находился боезапас. Обнаружив встречное судно с потушенными ходовыми огнями на курсе всего в двух кабельтовых от лодки, капитан 3-го ранга В. Маранго подал команду рулевому “право на борт”. Но из-за малой дистанции столкновение уже было неизбежным. Удар форштевня “рефа” пришелся в 6-й моторный отсек, почти обрезав его вместе с 7-м от подводной лодки. Пробоина составляла около 10 кв. метров. Все, кто находился в этот момент на мостике субмарины, при столкновении вылетели за борт, кроме сигнальщиков, которых насмерть разбило об ограждение рубки.
В образовавшуюся пробоину и открытую горловину центрального поста внутрь прочного корпуса подлодки хлынула вода. Через 15 секунд “эска” с дифферентом на корму затонула на 32-метровой глубине, завалившись на правый борт с креном 30 градусов.
Катастрофа произошла в 19 час. 45 мин. в географической точке с координатами: Ш – 43о 00′, Д – 131о 58′ в 11 кабельтовых мористее острова Скрыплева.
Кроме сигнальщиков на мостике, сразу при столкновении погибли все ребята, находившиеся в б-м отсеке. В 7-м четверо моряков держались около суток. Их обнаружили там через некоторое время, когда подняли лодку, с пустыми кислородными баллонами дыхательных аппаратов у заклинившего люка, который они так и не смогли открыть. Мучительную смерть приняли эти парни…
В 4-м отсеке задраилось 12 человек. Первое время было слышно, как они стуком пытались дать о себе знать, установить связь. Но где-то через час там все стихло. Навсегда…
Оставшиеся в живых сгруппировались в 1-м торпедном отсеке. Старшим в лежащей на грунте аварийной подлодке остался старпом капитан-лейтенант Сергей Кубынин.
Томительно тянувшееся время подводного плена, неопределенность в дальнейшей судьбе, холод, кислородное голодание и постепенное отравление углекислым газом накладывали, конечно, определенный отпечаток на людей в 1-м отсеке. Но паники не было, как не было и равнодушия, смирения, дескать, пусть будет что будет. Подводники готовились к выходу из затонувшей субмарины через трубы торпедного аппарата. Это самый трудный путь, но иного в сложившейся критической ситуации не было.
К счастью, из 4 носовых торпедных аппаратов только два были загружены боевыми торпедами. Если бы все 4, это был бы верный конец… Правда, и пустыми надо было суметь воспользоваться: лодка-то лежала на борту, и 4-й аппарат оказался у подводников над головой. Поднять в таком положении 80-килограммовую крышку над собой – требовалось немало усилий и сноровки. В конце концов это удалось, и сначала добровольцы-разведчики, а затем и другие моряки стали выбираться на поверхность, где их должны были встречать спасатели. Однако и здесь случились накладки, приведшие к трагическим последствиям…
Как рассказывал автору бывший старпом “эски” Сергей Кубынин: “Спасатели обнаружили, а затем потеряли из виду всплывавших ребят, в результате чего четверо подводников погибли, тела трех из них так и не были обнаружены. Трос-проводник водолазы завели не там, где мы надеялись его найти, что осложнило выход на поверхность. Только 6 человекам посчастливилось встретить водолазов и с их помощью перебраться в барокамеру лодки-спасателя. Остальные выбирались самостоятельно, так как не обнаружили около выхода из торпедного аппарата не только трос, но и страхующих водолазов – у них была пересменка…
Кроме того, во время попытки выбраться наружу скончался в трубе торпедного аппарата начальник штаба бригады подводных лодок – не выдержало сердце…”
Как и положено командиру, капитан-лейтенант Сергей Кубынин покидал осиротевшую изувеченную “эску” последним. Заканчивались третьи сутки пребывания в подводном плену, третьи сутки между жизнью и смертью. Убедившись, что живых в отсеке больше нет, он вошел в торпедный аппарат…
Его тоже никто не встретил в районе клюза торпедного аппарата № 3, как было оговорено. На поверхности Сергея просто выловили багром…
Погибшие подводники без лишнего шума были погребены на Морском кладбище, а еще через некоторое время над братской могилой установили рубку подводной лодки, той самой “эски” с именами 32 погибших членов экипажа.
Закрытым был и суд военного трибунала Тихоокеанского флота, который признал виновным в случившейся трагедии старпома “Рефрижератора-13” и командира подлодки “С-178”, приговорив обоих к длительным срокам заключения.
На этом была поставлена точка. Трагедию по обыкновению того времени предали забвению. Так уж распорядилась судьба, что 21 октября стало днем памяти и скорби не только на Тихом океане погибшим подводникам с “С-178”.
21 октября 1942 года у берегов Швеции была торпедирована финской субмариной советская подводная лодка “С-7”, которая затонула вместе с экипажем. Недавно, после 56 лет забвения ее нашли шведские водолазы-энтузиасты. Как уже сообщала “Комсомолка”, инициатор акции “Спящая лодка”, 21 октября 1998 года представители российской и шведской сторон вышли на место гибели подлодки “С-7”, где была отслужена панихида и спущены на воду венки – от россиян, от родных и близких погибших подводников, от “Комсомольской правды” и ее читателей, от шведов… Печально, что в то время, когда из небытия мы извлекаем одни имена, дабы отдать им долг памяти, незаметно утрачиваются другие. Собравшимся на Морском кладбище Владивостока в живых подводникам с “С-178” было вдвойне горько и обидно в этот скорбный день: в прошлом году с надгробных плит, под которыми покоится прах их товарищей, исчезли 2 бронзовые таблички с именами погибших. Нынче же обнаружилось, что чья-то подлая рука лишила имен и остальных воинов: на надгробиях не осталось ни одной таблички…
